Будто упала атомная бомба: как землетрясение навсегда уничтожило Нефтегорск

Нефтяная колония

Остров Сахалин известен большими запасами нефти и газа, разведанными еще в первой половине XX века. Первый нефтепровод на материк отсюда построили в годы Великой Отечественной войны, когда топливо было бесценным ресурсом на фронте и в тылу, но полномасштабное промышленное освоение острова началось лишь в постсталинскую эпоху.

Город Нефтегорск возник в 1964 году как рабочий поселок Восток, основанный на берегу реки Кадыланьи. Первый многоквартирный дом закончили спустя год, к 1967 году появилась школа, а еще спустя три — местный Дворец культуры с неплохим театром. Это была типичная советская «колония» хрущевско-брежневской эпохи: рабочих, занятых в основной для региона отрасли, селили в типовые пятиэтажки, вокруг которых появлялось скромное, но соответствующее минимальным стандартам благоустройство, позволявшее жить в городке с семьей.

К 1979 году в нем проживало четыре тысячи человек, почти все — нефтяники, их жены и дети, не считая работников различных местных служб. С распадом СССР в Нефтегорске, как и во многих промышленных моногородах, начался спад, но к середине 1990-х в нем еще жили около трех тысяч человек.

В ночь на 28 мая 1995 года около 01:07 жители услышали странный низкий гул со стороны моря.

Каждый из них точно запомнил место, в котором на тот момент находился, и чем занимался, поскольку эти факторы решающим образом повлияли на дальнейшую судьбу.

Последняя дискотека

В ночь землетрясения в Доме культуры шла дискотека, которая по плану должна была закончиться в час ночи. 25 мая в Нефтегорске прошел последний звонок, и многие вчерашние школьники продолжали его праздновать. Играли хиты 1990-х, доходившие до городка с опозданием, — в ту пору диск с песней должен был физически доехать до слушателя, что в условиях провинции происходило небыстро. В час ночи, по расписанию, работники начали выгонять молодежь и, как всегда, столкнулись с недовольством. В качестве компромисса им предложили поставить последний трек, после которого — точно по домам.

Включили Eins, zwei, polizei от Mo-do, который многие могли услышать и в куда более поздние годы. На его середине музыка остановилась, отключился свет и потолок стал падать на людей.

«Из всего выпуска [который был на дискотеке] в живых осталось только 3-4 человека. Диджей Валерий Холопенков, которого уговорили ребята поставить еще одну песню, остался жив, в отличие от тех, кто находился в зале», — рассказывал пожарный Василий Буцерка.

Многие люди выжили благодаря чистой случайности, попав либо в нишу внутри обломков, либо так или иначе избежав их падения на себя.

«Мы только-только уложили сына спать, как вдруг наш дом рухнул. Жене повезло — она оказалась на самом верху груды обломков. Представляете — только что была в комнате, а тут небо над головой. А моя голова была придавлена перекрытием. Жена меня освободила, и мы стали искать сына. А он уже мертвый был в кроватке. Вроде и небольшой обломок на грудь ему упал, а он умер во сне. Один месяц — и годик ему был бы», — рассказывал выживший в катастрофе Валерий Шаповалов.

26-летний милиционер Андрей Глебов в ту ночь остался дома один с годовалой дочерью. Утром ему надо было ехать по службе в соседнее село, и поскольку жена и старший сын улетели в Южно-Сахалинск, сидеть с ребенком должны были родители Глебова. Ночью перед сном он собрался принять ванну, предварительно вытащив кровать с дочерью в коридор, чтобы услышать, если она заплачет. Весьма вероятно, это спасло жизнь им обоим.

Когда ванна была налита и мужчина уже залезал в воду, ребенок неожиданно зарыдал. Глебов, обмотавшись полотенцем, бросился к дочери, чтобы взять ее на руки и успокоить, и в ту же секунду раздался громкий звон — это лопнул кинескоп телевизора. От мощного толчка комната накренилась и милиционер с ребенком оказались на улице.

«Я понял, что стою на плитах, и начал спускаться по ним. Через 2-3 шага я оказался на земле с дочкой на руках. Она была полностью целая, без единой царапины», — вспоминал он в интервью. Сам Глебов, как оказалось потом, был весь в крови от царапин и сломал три ребра, но не заметил этого.

Когда водители вокруг стали зажигать фары, Глебов увидел, что сложились все дома вокруг, а из-под завалов раздаются крики раненых и просьбы о помощи. Милиционер, потерявший в полете даже полотенце, с дочерью на руках побежал к отделению милиции, по пути разбив стекло милицейского УАЗа и найдя в нем какую-то одежду.

В отделе он отдал кому-то дочь и стал выполнять обязанности по спасению людей. Первым делом он поехал на местную газораспределительную станцию перекрыть вентили, чтобы на руинах не начался пожар. Справившись с этим делом, Глебов направился в соседнее село Сабо, чтобы оттуда позвонить в райцентр, город Оху, и попросить о помощи. В райцентре, услышав рассказ о масштабе разрушений, Глебову посоветовали пойти проспаться и не сразу восприняли сообщение всерьез. Такое недоверие стало одной из причин, почему помощь пострадавшим запоздала.

Тотальное разрушение

Больше всех в ту ночь повезло тем, кто находился на улице или в машине, поскольку они отделались лишь стрессом. На втором месте по удаче оказались жители четырех более крепких домов, выдержавших толчки. Там в квартирах попадала мебель, людей посекло осколками стекол и придавило шкафами, но число серьезно пострадавших оказалось минимальным. Те, кто мог стоять на ногах, бросились к соседним домам разбирать завалы и вытаскивать раненых. Автомобилисты заводили машины и направляли фары на руины, поскольку в городе не было никакого другого источника света.

Отдельные люди пытались не помочь пострадавшим, а нажиться. Случаи мародерства были единичными, но отличались особым цинизмом, поскольку почти все жители городка знали друг друга. Например, наутро была задержана группа людей, имевших при себе вытащенный из-под завалов магнитофон «Яуза» и бутылки с алкоголем.

Иногда выживали и те, чьи дома разрушились в щебень. Например, одна из жительниц городка, Надежда Власова, в момент толчка принимала душ и завалами оказалась придавлена в чугунной ванне. Прочная ванна позволила женщине выжить, но пришлось просидеть в ней 16 часов с зажатой обломками рукой, которую потом пришлось ампутировать.

Когда рассвело и перед глазами людей открылась вся панорама города, в масштаб разрушений невозможно было поверить. Дома были разрушены так, будто оказались близко к эпицентру ядерного взрыва, либо были демонтированы старательными строителями.

«Когда мы пролетали над Нефтегорском, нам предстала просто ужасная картина: сначала показалось, что мы видим лишь горы строительного мусора. Никаких намеков на то, что это — поселок, вообще не осталось. Дома, построенные из шлакоблоков и среднеблочных конструкций, просто ровным слоем превратились в труху», — вспоминал пожарный Роман Трушков, которого утром перебросили в город на вертолете.

При взгляде на развалины бросался в глаза не столько масштаб разрушений, сколько мелкие детали. То тут, то там из-под щебня и блоков торчали человеческие тела, а рядом стояли уцелевшие жители и просили спасателей вытащить их родных. Трушков рассказывал, как один из мужчин, сидевший в нише вместе с телом жены, после пропиливания к нему прохода начал кидать в сотрудников МЧС и пожарных камни. Увести его в безопасное место удалось только после укола успокоительного, сделанного врачом.

«Из 22 пятиэтажных домов в Нефтегорске были полностью разрушены 17. Кроме того, разрушены одноэтажное здание УВД, клуба (в нем проходила дискотека), поликлиника, котельная, столовая, школа и пекарня. Выдержали удары лишь двух- и трехэтажные здания, строившиеся после 1972 года с учетом высокой сейсмической активности региона. Эти здания получили трещины, но не рухнули. Точное число жертв пока не установлено: спасательные работы продлятся до конца этой недели. Вчера была точно установлена гибель 218 человек, в том числе 33 детей (по данным МЧС; иностранные информагентства сообщили о 300 погибших)», — сообщали газеты и информагентства в первые дни после катастрофы, ссылаясь на сообщения властей и МЧС.

Как оказалось потом, эти оценки числа жертв были очень сильно заниженными. Всего погибших было 2070 человек, 720 были ранены.

Это означает, что в трехтысячном городке погибли две трети жителей, а остальные были ранены. Таких потерь почти никогда не случается даже на войне, поскольку если половина личного состава погибла или тяжело ранена, часть отводят в тыл для пополнения или переформирования.

Причина таких больших жертв была банальной — городские здания, построенные в авральном порядке, были вообще не рассчитаны на землетрясения, что было грубейшим нарушением правил. Поскольку разрушен был весь город, а почти все жители либо погибли, либо были ранены, населенный пункт решили не восстанавливать. В октябре 1996 года его просто «сняли» с карты, отметив места разрушенных домов мемориальными плитами. Уцелевших жителей расселили по соседним городам.